Рассказывая о рыбных блюдах на вахте во время похода в море, я забежал вперед. Ведь еще совсем ничего не сказал о том, каким образом эти походы начинаются. Жизнь на корабле во время стоянки на причале тянется однообразно до безумия. И вот, очередной противоаварийный осмотр. Поднимаются пайолы на нижней площадке — для того, чтобы вычерпывать мазут под ними. Сами пайолы тут всегда черные и с этим ничего не поделать. Однако на средней площадке пайолы должны быть блестящими и серебристыми — сегодня кто-то будет их чистить специальной пайольной металлической щеткой. У трапа к нижней площадке даже лежит «ветошь» - для того, чтобы те, кто поднимается наверх, вытирали «прогары»(матросские ботинки без шнурков) перед тем, как ступить на среднюю. Однако поверхность пайол все равно загрязняется и их время от времени чистят. Вначале «заметают»(или «прогалячивают»), потом протирают «ветошью» и только в конце доходит дело до щетки. Кстати, матросы говорят, будто на средней площадке внутри аппаратуры в общей сложности заключено целых 15 кг золота! Об этом многие думают, когда чистят пайолы щеткой.
То, что «Адмирал Кузнецов» в ближайшее время отправится куда-либо, многим казалось маловероятным. До этого крайний поход состоялся больше года назад. Корабль возвращался из него за счет работы одного котла вместо восьми. Семь котлов вышли из строя. Кроме того, за год или полгода до того выхода в море в другом походе разбился истребитель — не смог совершить посадку на полетную палубу и упал перед носовой частью крейсера. Эти два похода послужили причиной для командования отправить корабль на капитальный ремонт, длившийся целый год. В результате, насколько мне известно, поставили какие-то новые турбины, а также американские и испанские опреснители. Если верить тем, кто с ними работает, то эти новые опреснители довольно быстро пришли в негодность(несмотря на то, что их стоимость — несколько миллионов долларов). Кстати, многие объекты на судне(клапаны, насосы, электрощиты) снабжены табличками «В ремонте». Это вовсе не значит, что все ремонтируется. Просто когда корабль обходят большие военные начальники, то у них может возникнуть интерес относительно того, почему прибор неисправен. Табличка дает исчерпывающий ответ: потому что в ремонте. Однако проверочную комиссию не всегда интересует работоспособность механизмов. Однажды кормовую машину посетил сам контр-адмирал. Наши командиры опасались, что он случайно обнаружит некоторые серьезные технические неполадки и устроит скандал, но все обошлось — контр-адмирал оказался очень недоволен качеством покраски электрощитов и велел сегодня же закрасить их свежей желтой краской. Командиры дивизиона движения вздохнули с облегчением.
Ходили слухи о возможном походе в Средиземное море, но дату его начала все время откладывали. Вдруг стало известно, что отложили еще на год, но уже этим летом состоится большая подготовка с выходом в Баренцево море. И вот с июня по сентябрь 2007 «Адмирал Кузнецов» действительно ушел бороздить северные моря для совершения учений с участием авиации. Перед походом наш дивизион движения в спешном порядке начал готовить машину к бою: делаются пробные запуски, устраняются «пропарки», т. е. места, откуда выходит пар, но где он выходить не должен(для этого потуже затягиваются гайки на люках котлов). Все нетерпеливо ожидают команды к отплытию, но дату снова и снова передвигают — дела пока ограничиваются ремонтом и пробными запусками машины. Ясно одно — в отличие от Средиземного моря, этот поход точно состоится в самое ближайшее время. Наконец, авианосец снимается с якоря и идет по Кольскому заливу в направлении Североморска. Ходу туда всего-то часа два, не больше. Мурманск мы не увидим до осени! В Североморске корабль становится на бочку, т. е. на рейд, так как скромный причал, вмещающий лишь несколько эсминцев и катеров, не способен принять авианесущий крейсер.
В ангаре, по правому борту открываются большие ворота, за которыми находится подъемник для самолетов. Катера подвозят к данному месту проставку — небольшую площадку для швартовки маломерных судов, ее закрепляют здесь. К «Адмирала Кузнецову» подходит танкер — для заправки корабля-гиганта топливом, а также пресной и котельной водой(кстати, в Мурманске пресная вода подавалась из городского водопровода). При движении авианосец сжигает до двух тонн мазута в час. Подтягиваются и катера с продовольствием. Хлеб пока тоже привозят с берега, свои пекарни еще не действуют. Устанавливается нечто, вроде пассажирского сообщения для офицеров, мичманов и контрактников-старшин. Иногда они отправляются в увольнение. Матросы «Кузнецова» никогда не бывают в увольнении. Этим служба здесь отличается от службы на судах, стоящих на причале в Североморске(«Адмирал Ушаков», «Маршал Устинов», «Петр Великий» и т. д.). Матросы этих кораблей два дня в неделю на выходных уходят в Североморск. Хоть и закрытый город, но для матроса просто пройтись по улицам, пускай в сопровождении офицера, это уже ощущение свободы по сравнению с нахождением в консервной банке. Рассказывают, на нашем корабле «увал» тоже практиковался, но был отменен после нескольких случаев преступлений, совершенных «кузнецовскими» в Мурманске. Всему нашему дивизиону удалось побывать на берегу, когда привезли новые «кранцы»(шкафы) для кубриков. Вместе с командиром дивизиона мы ездили за ними на катере. С трудом затащили «кранцы» на проставку — катер здорово болтало волнами. Как оказалось, самая главная сложность ожидала в том, что «кранцы» не пролезали через «броняху», ведущую из ангара к трапу в дивизион. Просто из-за размеров это было невозможно совершить, но мы все-таки сделали это на сотой попытке, даже не разбирая «кранцы».
На «бочке» корабль простоял три дня. Вот-вот наступит момент выхода в открытое море, первого для меня и моих товарищей по призыву одного года. Это происходило в конце июня, когда вершины многих сопок еще покрыты снегом в этих краях. Господствовала несносная северная погода, но в дивизионе движения 2 холод не ощущался. Сердца пылали жаром. Осталось зажечь котлы. Запуск машины, т. е. начало работы всех восьми котлов(четырех наших и четырех в ДД-1) и линии вала — дело серьезное и весьма долгое. Каждое подразделение запускает свою машину. В нашем дивизионе две машины - третья и четвертая. Каждая запускалась в течение всего дня, и только на следующий день заработала линия вала и пошли обороты. Запуск начинается с включения ТНН(турбо-нефтяной насос), подачи горючего в котлы, разогревания всей системы, прогонки котельной воды по цистернам. Температура окружающей среды на марсах(верхней площадке) поднимается до +60 по Цельсию. На средней площадке +40. На нижней площадке прохладней всего. В общем, в машинном отделении корабля наблюдается та же высотная температурная зональность, что и в обыкновенной бане. Вдруг на нижней площадке по неизвестной причине появляются клубы пара, видимость падает до нуля. Человек может отойти от тебя на два шага и исчезнуть. Все начинают подшучивать друг над другом. Чтобы не произошло, дела идут хорошо. Система готова. Самое время зажигать седьмой котёл. Для этого к электросети подключается прибор, называемый «пистолетом», но более напоминающий ружьё. Его держит в руках Рамазан — мастер своего дела! На корабле он второй год и знает профессию кочегара до мелочей. «Пистолет» вставляется в специальное отверстие, из него выстреливается искра. Мичман Родоманченко, с пилоткой набекрень, небритый, как настоящий морской волк, с вдохновенным видом начинает усиленно крутить одновременно несколько клапанов и кричать во всю глотку: «Воздух!». Это слово сразу подхватывают еще несколько рядом стоящих человек. Специально орут все вместе — чтобы те, кто работает с другими клапанами на верхней площадке, услышали это несмотря на адский грохот. Моя задача на данном этапе заключалась в прокрутке клапанов ГСК, ВСК и других — каждый в определенный момент. Как следует я так и не освоил свою сложную корабельную профессию. Когда делаешь ошибки при запуске машины, то интерес к познанию в механике офицеры подогревают с помощью мартышек(приспособление для прокрутки клапанов) и слухачей(инструмент в виде длинного железного прута — используется для прослушивания Бог знает чего), которыми пытаются достать твои бока, пока ты на котле. Чем-то похоже на то, как тренер по каратэ общается со своими учениками при помощи бамбуковой палки. Только благодаря этим урокам мне и удалось запомнить, в каком порядке следует открывать те или иные клапана. После крика «Воздух!» может последовать крик «Горит!» или «Потух!». Если все успешно загорелось, то кочегары вздохнут спокойно и перейдут к работе над следующим котлом. Если же раздается крик «Потух!», то все разжигание котла начинается с нуля. За горением котла наблюдают в специальное смотровое окошко круглой формы. Температура среды в котле достигает 12000 градусов Цельсия.
Запуск заканчивается в конце дня или поздно вечером. Устанавливается вахта по машине. Кочегары следят за горением котла через окошко и уровнем подачи воды на специальной колонке. Водянщики бегают вверх-вниз по трапам, регулируя эту самую подачу воды. В машинном отделении самая нервная работа именно у водянщиков. На следующий день заводится линия вала, авианосец покидает североморский рейд. Поднимаясь из машины, встречаю на трапе веселого мичмана Родоманченко — командира нашей команды. Он восклицает: «Поздравляю с выходом! Сто оборотов, бл*дь!» Этого мичмана очень уважают все матросы. Более позитивного и профессионального моряка, который обожает свое дело, я никогда не встречал. Сегодня у меня и других матросов моего призыва торжественный день — посвящение в моряки. Чтобы стать моряком, ты должен выпить морскую воду, налитую в плафон. Для этого открывается клапан специальной трубы, в которую поступает забортная вода. Теперь утром по «трансляхе» после ежедневной мантры о необходимости «раздраить водонепроницаемые переборки» звучала песня «Кочегары».
Старшие военнослужащие рассказывали нам факты из прежних боевых походов и обещали их повторение в этом. Например, утверждали, мол, и в этот раз не будет приборок, построений и выноса мусора. Аргументы имелись серьезные — во-первых, в прошлый раз этого действительно не было; во-вторых, в море просто нет времени на все перечисленные мероприятия. Питание обещали прекраснее, чем в сказках! Соки, апельсины принесут прямо на вахту, в машинное отделение! Но, видимо, уже не те времена... Все мероприятия, сопровождавшие нас на берегу, продолжились, плюс добавились обязанности по обеспечению движения корабля. Ежедневный ритуал выноса мусора сохранился. Только в походе место выброса располагалось уже не у 35 схода, а на юте, т. е. ходить с мусором приходилось дальше. На рейде в Североморске к корме подтягивалась проставка с баржей для нечистот, а в открытом море мы просто выкидывали все за борт. Несмотря на международные и внутренние корабельные правила, каждый день за кормой тянулась полоса помоев из торчащих досок, тряпок, бумажек, опилок, мазута. Тут же, на юте, во время стоянок на якоре боцмана ловили огромных крабов и пикшу. Рыбалка также запрещена корабельными правилами, но повсеместно практиковалась. После вахты личному составу не давали как следует отдохнуть, а гоняли на построения и прочие идиотские мероприятия. После них почти сразу снова начиналась вахта. Следует отдать должно нашему командиру дивизиона — если бы он не ругался с командиром корабля по поводу отсутствия необходимого отдыха для кочегаров, то мы бы вообще никогда не спали и умерли на вахте, а корабль пошел бы ко дну. Однажды после очень изнурительной работы, длившейся на протяжении многих суток, только благодаря командиру дивизиона мы остались в кубрике, когда весь корабль маршировал. Это шло в разрез с линией командования, но мы были еле живы в тот момент, в отличие от бодрых матросов из каких-нибудь БЧ-2 и БЧ-7, которые никогда в жизни не ползали в трюме. Одна смена вахты в море длится 4 часа, проходит в жарких условиях. Необходимо следить за показаниями приборов и бороться с желанием задремать. От этих показаний зависит многое. На секунду закрыл глаза — и вот, котел уже потух и начинается паника. Тех, кто «задыхает»(засыпает) на вахте любят обливать «забортняком»(морской водой) с верхней площадки. Обычно на засыпающего выливается целое ведро холодной воды. Это очень пробуждает и освежает, но одежда потом высыхает и становится твердой, как кол, из-за соли. Белые разводы с трудом отстирываются, тем более при известном дефиците мыла и времени.
Однажды начался пятибалльный шторм и все уверения наших «годков» о том, что «Кузю не качает», оказались несостоятельными. Разумеется, качка на авианосце не сравнится с тем, что творится на эсминце «Адмирал Ушаков», который ныряет под волны, будто субмарина. Нет, тарелки и лагуны у нас не летают по камбузу, но с трапа при особо сильных толчках сносит и еще как. Как-то раз, в полночь, в самый разгар шторма старпом приказал экипажу построиться в ангаре и прочитал технику безопасности. Запрещалось выходить на наружные части корабля. Однако сразу после построения объявлен не отбой, а вынос мусора! Мусор выбрасывается с юта — наружной части корабля! Построение длилось от полуночи до часу. На выполнение мусорного норматива давалось время до двух ночи. И вот как все происходило... Идешь по трапу с «зипом», а крен судна вгоняет тебя носом в этот самый трап. Кое-как удерживаешься свободной рукой за поручни или за что Бог даст, ежели поручней на трапе нет. Ют почти достается беснующимися волнами. Вода под пенистыми гребнями кристально чиста и сияет аквамарином, как на картинах. Дежурным по мусору сегодня поставили не Айвазовского(было бы правдоподобнее), а самого настоящего корабельного психолога! Да, на корабле есть так называемая «Комната психологической разгрузки», и этот офицер оттуда. Я подумал тогда: «Интересно, каково это быть психологом и в то же время участвовать во всем этом безумии?» Мне даже показалось, будто в глазах у офицера какой-то сумасшедший блеск! Вы спросите: как все это можно разглядеть в два часа ночи? Так ведь полярный день, господа! Мы на севере, далеко за полярным кругом!
О приборках даже не хочу больше ничего писать. В море они не утихали, словно волны, это понятно! У командования теперь появилась еще одна мода — на всякого рода тревоги. Постановка на якорь — тревога; должен прилететь кто-то на вертолете — тревога, и т. д. Все что угодно могло стать поводом для тревоги, в этом заключалась новая игра командиров. Тревога означала следующее: вот ты вернулся с вахты в кубрик, помылся; вот ты уже идешь спать, и вдруг объявляют тревогу и будь добр возвращайся обратно в машинное отделение! Отличный отдых для личного состава! Видимо, данная практика была призвана повысить бдительность экипажа, внимательность и чуткость ко всему, что происходит на корабле! Как здорово, когда все реагируют слаженно, как единый механизм! Пробежала кошка через ангар - тревога, разбился плафон — тревога, все по боевым постам! Как и в случае с «мусорной политикой», все действия командования привели к совершенно противоположному эффекту. Если в июне при первых аварийных звонках все покорно неслись на свой боевой пост, то к концу лета экипаж корабля прекрасно научился не обращать внимания на тревоги в принципе! В августе в нашем дивизионе каждый день происходило следующее: трубят тревогу, ты встаешь, вокруг — спящие матросы, выходишь из кубрика спросить у дневального о причине звонков. Тот безразличным голосом отвечает: «Иди спать, все в порядке, просто тревога.» Про учения авиации в данном рассказе писать не буду — во-первых, я ничего в них не понимаю, а во-вторых — их и так отлично освещают в прессе. Мы наблюдали за полетами с площадки юта. Истребители СУ садились прямо у нас над головами.
О Путине, Якубовиче, Михалкове, китайцах, «восьмерке» и пожарных гидрантах.
«Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» - единственный авианесущий крейсер на вооружении российского флота, легенда, флагман России. Благодаря этому он привлекает туристов, вроде министров обороны, режиссеров, популярных телеведущих и звезд эстрады. Нередки иностранные делегации на первый корабль страны. Подобные визиты неблагоприятно сказываются на основной части экипажа. Например, посещение судна командующим дивизии Турилиным и командующим Северным Флотом товарищем Высоцким вызвало перед этим многодневный ажиотаж и аврал — бессонные ночи с краской и кисточкой, длинные дни с приборками и строевыми смотрами. О правителе России Владимире Путине на флагмане ВМФ останется особое воспоминание. Началось все с таинственного исчезновения портрета верховного главнокомандующего с третьей палубы, где располагается эдакий уголок боевой славы с фотографиями кораблей, самолетов и военачальников. В связи с кражей объявлено экстренное построение на полетной палубе. Дана команда: «Офицеры и мичмана — за строй! Остальные — бегом марш!» Пробежка в шинелях продолжалась до отбоя. Пот лился ручьями. Перед отбоем Шевченко, командир корабля, пожелал экипажу спокойной ночи: «П*****сы б**дь! Уё*ки б**дь! Даю вам срок до утра! К утру не найдете портрет — бегать будете целый день у меня!» Каково же было мое удивление на утреннем построении! Многие матросы вышли с картинами в руках. В нашем дивизионе таких не было, но в некоторых других — сразу несколько человек имели портреты, причем не только действующего президента... Тут тебе и Ельцин, и Игорь Иванов. Ну а Путиных принесли вообще очень много! Не построение, а прямо митинг какой-то! Так переживали из-за одной картинки, а барахла оказывается вона сколько! Бери не хочу! Таким вот непостижимым способом дух Путина предупредил нас о своем желании приехать на корабль в реальности. Совсем скоро дошла весть о предстоящем визите главы государства на авианосец в конце апреля. На одном из построений старпом с многозначительным видом обошел ряды матросов, выбирая самых высоких для участия в роте почетного караула, специально создаваемой для встречи первого лица. Из-за своего роста 180 см я тоже попал в эту роту из 50 человек. С нами проводил занятия капитан-лейтенант из БЧ-7. Каждый день он тренировал нас в ангаре. Мы отрабатывали строевые приемы с карабином и без него, поворот головы и т. д. Капитан-лейтенант стремился внушить нам, что «встреча с Путиным — главная встреча в нашей жизни». Более половины роты почетного караула после двух-трех занятий всеми способами пытается не посещать занятия. Я в числе таких. Лучше полдня черпать мазут в трюме, а потом наслаждаться обедом и «адмирал-часом», чем мерзнуть на причале с карабином, изучая неестественные движения, а затем опаздывать и на обед, и на «адмирал-час». Однажды вместе со всей ротой почетного караула я участвовал в похоронах мичмана на кладбище в Мурманске. Там в знак памяти мы выстреливали в воздух несколько раз. Тогда мы тоже опоздали на обед. В данном случае хоть и было неприятно оставаться голодным, но при таком мероприятии невозможно было знать заранее, когда оно закончится, так что это я еще могу понять. На улице в Мурманске одна бабушка раздала всем матросам по пасхальному яйцу. Я помню, как вернулся на корабль в этот день и, зайдя в укромное место, съел яйцо целиком — вместе со скорлупой. Однажды день ожидаемого приезда верховного главнокомандующего наступил. В первую очередь Путин посетил ледоколы «40 лет Победы» и «60 лет Победы», стоявшие на причале рядом с «Адмиралом Кузнецовым». Там проводилась конференция по развитию ледокольного флота и возрождению Северного Морского Пути. На авианосец президент так и не пришел, хотя на главном трапе и трапе 35 схода ему постелили ковровую дорожку, а экипаж построили по форме №3. Все простояли с утра до вечера, без обеда.
После летних морских походов на корабле снова появились полчища гостей. Михалков, известный режиссер, вздумал провести среди офицеров в Большой Кают-Компании конференцию...по искусству! За ним последовали и другие знаменитости. Как-то в наш дивизион забежал один дагестанец с испугом на лице: «Я живого Якубовича видел!» Оказалось, правда — телеведущий беспечно разгуливал по второй палубе. Еще зимой приезжал Гари Алибасов из группы «На-На». На корабль он не приходил. Наоборот, нас привели в некий дом культуры на окраине Мурманска, где тот выступил с концертом. Певец поведал, что тоже служил на Северном флоте. Он рассказал о том, как чистил гальюн зубной щеткой и что в Мурманске для Алибасова специально провели экскурсию в этот гальюн. Еще запомнились следующие его слова: «Раньше у меня была тельняшка от Устинова, а теперь — от Армани.» Он спел нам песню «Упала шляпа». На корабле вообще-то такое не слушают. Там больше популярны хиты Михаила Круга. Они часто звучали из мобильных телефонов, которые имелись, в основном, у старшин-контрактников. В те времена мобильники вообще были запрещены в армии.
Но вот на корабле опять аврал! Готовимся к приезду китайской делегации. Дата как всегда не известна наверняка, поэтому каждую ночь на всякий случай площадку перед главным трапом моют с мылом. Для китайцев готовится грандиозное шоу с заходом делегации на подъемник для самолетов и поднятием ее на полетную палубу. Китайцы собирались строить свой авианосец и учились на примере российского. Как только китайцы прибыли, на судне объявили аварийную тревогу, отличавшуюся необычайной серьезностью, как будто приехали враги, а не друзья. Мы спрятались в прямом смысле этого слова. Все люки и «броняхи» были задраены, а любые перемещения по кораблю категорически запрещены с обещанием самых строгих наказаний в случае нарушения запрета. Такой тревоги больше ни разу не видел. Все 70 человек оказались запертыми в одном кубрике и смотрели видеофильмы. Переходить из кубрика в кубрик внутри жилой части дивизиона запретили, но во время просмотров кино так иногда бывает.
Очередной резонанс в корабельную жизнь внесла пропажа пожарных гидрантов в заведовании БЧ-7. Это не портрет Путина, подобные инциденты происходят каждый день и обычно остаются без внимания. Например, если в чьем-то заведовании исчезает плафон или лампочка, то матрос просто идет в чужое заведование и откручивает все то, чего ему не достает, пока никто не видит. Те, кто плохо следит за своей территорией, вынуждены в свою очередь также идти к соседям и брать чужое. Это бесконечный круговорот на корабле. В случае с пожарными гидрантами он дал сбой. Видимо, матросы БЧ-7 вовремя не спохватились. Какой-нибудь дежурный офицер проходил и заметил, что место, где должны быть гидранты, пустует. И пошло-поехало! Историю раздули! В связи с ней начались построения всего экипажа на полетной палубе по форме «шинель-пилотка-одеяло». Личному составу внушали его ничтожность, совершались пробежки и другие упражнения, а также заодно устроили выбивку пыли из одеял. Все это не помогло. Гидранты не нашлись. Их оказалось не так много, как портретов политиков. Их лица на корабле важнее, чем тушение пожара. В конце концов, старпом догадался, как решить проблему: он построил только одних «гражданских»(«дембелей») и предупредил, что никого не отпустит домой, пока не найдутся пожарные гидранты. И ведь нашлись, черт подери, через двадцать минут!
Не все выдерживают корабельную рутину. С мая по июль 2007 на судне произошло несколько самоубийств. Все эти матросы в самом деле умерли. Просто довольно часто на авианосце случается так, что человек пропал, его ищут и считают уже мертвым, а в итоге находят спящим в какой-нибудь «шхере». Особенно часто подобное происходит с матросами из молодого пополнения. Одного такого не могли найти целые сутки и даже послали в Мурманск патруль, рассматривая возможность побега. Потом его все-таки обнаружили, когда он проснулся и сам вышел на свет Божий. Сна не хватает всем и особенно «карасям». Все так или иначе «шхерятся», чтобы «задохнуть», но только молодые не умеют контролировать свой сон и могут проспать десять часов подряд, пропустив все построения. До поры до времени таких «пропавших без вести» ищут силами дивизиона, пытаясь скрыть факт исчезновения от всего корабля. Чаще всего этим все и заканчивается. Но если в течение дня матрос не объявляется, то дело придается всеобщей огласке. С целью сокращения суицида на авианосце среди молодого пополнения проводятся тесты по выявлению потенциальных самоубийц и просто психов. Каждого матроса хотя бы раз за всю службу вызывали в «Комнату психологической разгрузки». Матросы считают, что неофициально всем желающим дается возможность свободно покинуть армию после месяца, проведенного в «восьмерке»(восьмое отделение или психушка). По крайней мере, у некоторых это получалось. То, что для этого нужно — написать заявление, в котором сообщить, что ты — сумасшедший, опасный для общества человек. Очень не многие на этот идут. В среде матросов такой шаг подвергается осуждению, а совершивший его — всеобщему порицанию и остракизму. Для данного явления существует специальный термин - «закосить по восьмёрке». Однако другое явление, так называемая «самоволка», считается действием героическим и заслуживающим всяческих похвал. Вот только совершали его на «Адмирале Кузнецове» единицы с самыми неблагоприятными последствиями для себя. Это объясняется изолированностью судна. В море, ясное дело, покинуть корабль получится только на вертолете или танкере, но на причале в Мурманске тоже непросто. По левому борту — широкая акватория холодного Кольского залива, по правому — морская пехота у схода с корабля, дальше — забор с колючей проволокой и вышка с наблюдателем, еще дальше — отвесная скала. На этой скале есть железнодорожный путь, иногда зеваки из Мурманска приходят по нему полюбоваться на корабль. Если пройти не в сторону скалы, а по дороге к воротам, то придется преодолеть несколько КПП. Рассказывают, что матросы, которым удалось уйти в самоволку, вначале отправились вместе с каким-то офицером в город по хозяйственным делам, а потом просто сбежали от него, устроили попойку в кабаке, и впоследствии сами вернулись обратно. Легенда также гласит: часть из этой компании отправили на гауптвахту, а одного — в психушку, но не по добровольному желанию.
Мифы и легенды «Адмирала Кузнецова».
Раз уж зашла речь о легендах, то на нашем корабле их хватает. Для всей страны «Адмирал Кузнецов» - это флагман России, но кроме этого о нем ничего не знают. Некоторые горожане Мурманска считают, что они посвящены в тайны о корабле гораздо больше остальных жителей России. Особенно популярны следующие слухи: после каждого морского похода экипаж недосчитывается одного-двух человек, которые пропадают без вести(как видно, эта байка основана на реальных событиях, связанных с матросами, пропадавшими на сутки в состоянии сна); в котлах и трюмах прячут трупы, а потом находят через пять лет; дагестанцы составляют 90% от двухтысячного экипажа и пытаются вырезать оставшиеся 10% русских; между двумя этими народами постоянно идет война прямо на борту; «КамАЗы» тонут в трюмах; под трюмом есть второе дно и никто не знает, что там; офицеры никогда не спускаются ниже третьей палубы, потому что это опасно для жизни; два брата могут прослужить на корабле два года и ни разу не увидеться; за всю службу матрос видит белый свет всего пару раз; на корабле можно заблудиться так, что ты никого не найдешь и тебя никто не найдет; людей сжигают заживо в топке котла или варят в бойлерной; в роли горючего в машинном отделении используют уголь, доски и дрова; на корабле процветает наркомания и для нее можно достать все вещества прямо на борту; личный состав авианосца составляют исключительно из наркоманов и убийц. Если ты когда-либо услышишь что-то из этого, то знай - тебе рассказывают чистейшую, дистиллированную правду! Кстати, в машинном отделении авианосца есть один клапан с дистиллированной водой! Она всегда ледяная, а вокруг жарко! Очень здорово утолить ей жажду, но кочегары любят говорить, что если пьешь ее регулярно, то со временем рассыпаются зубы. Однако после ежедневно тонущих в трюме грузовиков и периодического сжигания заживо в котле такой ерундой как потеря зубов матросов уже не напугать.
На самом судне популярны байки о привидениях-матросах, бродящих по кораблю, а также о загадочной смерти мичмана. Так однажды ночью во время ожидания запоздалого открытия прачечной мне довелось услышать от одного старшины, прослужившего на «Адмирале Кузнецове» 15 лет, историю про мичмана, зарезанного матросом. Этот мичман собирал драгоценности и прятал их в своей каюте. Об убийстве не стало известно сразу. По словам рассказчика, «железные переборки навсегда впитывают трупный запах», поэтому после того, как мичмана нашли мертвым, каюту заварили наглухо. Рассказчик указал на шов сварки в форме «броняхи»(корабельной двери) на той самой переборке, возле которой мы уселись на тюках с постельным бельем и слушали его. Убийцу-матроса посадили в тюрьму. О драгоценностях его даже не спрашивали. Никто из посторонних, кроме убийцы, не знал об этом, потому что они находились в очень укромном месте в каюте. Прошло несколько лет. В надежде на сокращение срока наказания матрос решил рассказать о существовании тайника. Каюту вскрыли и так, спустя годы, обнаружили сокровища мичмана. Затем каюту заварили снова. Помимо этой страшилки, по судну ходят еще несколько с участием мичмана. В одной из них он просто умирает в своей каюте и лежит в ней много лет, а за все это время о мичмане даже никто не вспоминает. Мораль тут такая же, как и в городских слухах о том, что после каждого похода в море экипаж недосчитывается 1-2 матросов. Дескать, судно настолько велико, что о человеке могут просто забыть и не вспомнить, а потом вдруг зашел через пару лет случайный разговор: мол, был у нас такой мичман когда-то, а где он? Пошли к нему в каюту, а там! Другой вариант истории — труп мичмана оказывается в вентиляционной шахте, где высушивается воздушными потоками и превращается в мумию. На собственном опыте мне пришлось убедиться, что вентиляция и вправду обладает свойством высушивать, причем довольно быстро. Так свежая булка хлеба, положенная рядом с работающим винтом вентиляции в машинном отделении, через полчаса превращается в сухарь(особенно если поступает горячий воздух). Насколько мне представляется, все рассказы про мичманов основаны на каком-то одном реальном событии. Также моряки считают, что «Адмирал Кузнецов» построен на костях рабочих, придавленных сваями котла или задохнувшихся в ракетных шахтах. Над одним матросом все подшучивали, потому что он рассказал, как еще до службы некая всевидящая предсказывала ему то, что «Адмирал Кузнецов» однажды затонет. Очень популярен на данном судне разговор о невозможности затопить наш корабль полностью — мол, благодаря специальной конструкции он потопляем только до полетной палубы, и в случае катастрофы все равно останется на поверхности, как поплавок. Эта идея внушала оптимизм, но совсем не хотелось узнавать на практике, верна ли она. << Предыдущая часть
Комментариев нет:
Отправить комментарий